Во всем облике этой куклы по-юношески живое отношение к миру. Очевидно, оно непосредственно излилось в процессе создания артиста. Строже и попроще большеротый жонглер с колесом (или щитом). Его голова тоже собрана, но вот глаза раскрашены и вовсе примитивно. Оттого у куклы взгляд глубоко задумавшегося человека. Китаец — единственная марионетка, у которой торс сделан из консервной банки, а голова всегда висит па нитях. Если эти нити ослабить, то голова прячется в туловище, сверху, в качестве своеобразной крышки, остается шляпа. Все это вызывало у зрителей хохот. А прятал китаец свою голову под ..Во всем облике этой куклы по-юношески живое отношение к миру. Очевидно, оно непосредственно излилось в процессе создания артиста. Строже и попроще большеротый жонглер с колесом (или щитом). Его голова тоже собрана, но вот глаза раскрашены и вовсе примитивно. Оттого у куклы взгляд глубоко задумавшегося человека. Китаец — единственная марионетка, у которой торс сделан из консервной банки, а голова всегда висит па нитях. Если эти нити ослабить, то голова прячется в туловище, сверху, в качестве своеобразной крышки, остается шляпа. Все это вызывало у зрителей хохот. А прятал китаец свою голову под ударами большого яркого петуха. Голова китайца не имеет никаких национальных признаков. Лишь белым выделены зубы, зато белки глаз не подчеркнуты. Стало быть, для резчика не так уж важны были национальные признаки. Важнее то, что отвечало условиям кукольного цирка. И все же на лице и этой марионетки есть очень своеобразное выражение. Доминанта его — недоброе что-то, даже несколько угрожающее. Иногда китаец выезжал на свинье. Она вырезана целиком из дерева силуэтом со свободно болтающимися на гвоздиках ногами. И, наконец, два Петрушки. Один в ярко-красном бархатном костюме клоуна — рыжего. От другого осталась только голова. Обе куклы вырезаны по принципу скульптуры, и лишь нос сделан отдельно. Обе головы Петрушки также раскрашены в стиле наивного искусства с яркой обводкой глаз, губ, бровей, но румянец не яблоком лежит, а ровно оживляет щеки. Это, очевидно, работа В. Ф. Махотина, который был неплохим художником. У первого Петрушки сделана удачная попытка вырезать и улыбающиеся губы, моделировать несколько планов лица. И это Махотину удалось: лицо Петрушки озаряет простодушная улыбка. Второй Петрушка совершенно серьезен. И не потому, что его так задумали, как раз наоборот, — он таким получился!