Оно явно исключает аскетизм как мировосприятие. Нас поражает мастерство, с каким скульптор сочетает арки плаща с ритмом всей одежды, то доводя это сочетание до драматической напряженности, то уравновешивая эти арки крупными объемами складок. В этом беспокойном движении чувства безвестный мастер передал ужас и трагедию матери. И благородное отношение к женщине-матери и воплощение чистоты и силы подлинно земного чувства вот что двигало резцом мастера. Утраченная роспись одежды и лица Богоматери обнажила реалистически-символическое содержание скульптуры. Это вот и есть тот самый волшебный реализм..Оно явно исключает аскетизм как мировосприятие. Нас поражает мастерство, с каким скульптор сочетает арки плаща с ритмом всей одежды, то доводя это сочетание до драматической напряженности, то уравновешивая эти арки крупными объемами складок. В этом беспокойном движении чувства безвестный мастер передал ужас и трагедию матери. И благородное отношение к женщине-матери и воплощение чистоты и силы подлинно земного чувства вот что двигало резцом мастера. Утраченная роспись одежды и лица Богоматери обнажила реалистически-символическое содержание скульптуры. Это вот и есть тот самый волшебный реализм, который открыл В. М. Василенко в народном творчестве. Народное представление о сущем и должном в этой пластике. И само пластическое предстает как своеобразное мышление в объемах и формах. Пусть не всегда осознанное народным резчиком до конца. В такой же степени раскрылось символико-реалистическое содержание и в образах Жены-мироносицы и ангела во облаках. Всмотритесь, какой у Жены-мироносицы мягкий овал полного (а вовсе не аскетического, как того предписывают догмы религии), по-юношески свежего и непосредственного в своем чувстве лица. Свободно обрамляет голову прическа, и мы сразу вспоминаем положения древней русской эстетики. В ней красота человека всегда воспринимается не только как нечто физически совершенное, но и как нечто высоконравственное, одухотворенное (подчеркнуто нами.- Н. Ш.), величественное. Напомним, что в Повести о Петре и Февронии Муромских нашел свое полное выражение идеал строгой, в высшей степени одухотворенной, доброй и обаятельной красоты. Именно он является определенным мерилом эстетической сущности прекрасного в женщине. В образе Жены-мироносицы резчик подчеркивает спокойный ритм одежды и неожиданно ломает этот ритм взлетающими полами плаща, приоткрывающими ноги. Все исполнено жизни, трепета плоти. Никакого аскетизма.