Грань между этими тремя планами четко обозначена, хотя и завалена. Заметим сразу же, что этот принцип смело развила и довела до виртуозного исполнения Л. М. Давыдова-Медене. Среди круглоголовых кукол есть одна с приветливым выражением лица. Это — каучук. Наездница и жонглер с бочкой в этом отношении почти не отличаются от второй группы (граненых), но зато не так романтически выглядят. Что же касается китайца, то лишь высветленные зубы да типичная шляпа говорят о том, что это китаец. Голова куклы, созданной по принципу пластики (прибавлением материала), напоминает одновременно и рельеф. Предста..Грань между этими тремя планами четко обозначена, хотя и завалена. Заметим сразу же, что этот принцип смело развила и довела до виртуозного исполнения Л. М. Давыдова-Медене. Среди круглоголовых кукол есть одна с приветливым выражением лица. Это — каучук. Наездница и жонглер с бочкой в этом отношении почти не отличаются от второй группы (граненых), но зато не так романтически выглядят. Что же касается китайца, то лишь высветленные зубы да типичная шляпа говорят о том, что это китаец. Голова куклы, созданной по принципу пластики (прибавлением материала), напоминает одновременно и рельеф. Представьте себе яйцевидную форму, разрежьте ее пополам. На плоскость вверху (широкую часть) прибавляется лоб с глазными полукружьями, сами глаза (либо круглые, либо овальные), нос и даже усы с нижней губой. Каждая деталь выполнена для каждой куклы, но все же они носят обобщенный характер. И лишь раскраска придает голове то или иное выражение. Затем голову грунтовали и раскрашивали только масляными красками. Точнее — обозначали глаза, брови, румянец. Появлялась своеобразная маска-характер, соединяющая в себе и типологически общие приемы наивного искусства и обнаруживающая каждый раз новое лицо, новый характер. Резчик таким образом превращался в живописца. Он выделял (как в фольклоре) главное: большие глаза с пристальным взглядом, румянец во всю щеку. Заметим, кстати, что прием раскраски глаз черный контур по векам — применяется и сейчас в косметике, как и в древнем Египте. Рассматривая головы кукол, невольно ловишь себя на мысли о том, что сквозь эти черты проступает какое-то отдаленное сходство, типологическая общность с идолами. Может быть, с истоками творчества, наивными и бесхитростными истоками.